В работах типичных представителей «повой социальной истории» выделжтся множество мелких, нейтрально обозначенных слоев — страт («низший низший», «верхний низший», «низший средний», «верхний средний», «низший высший», «верхний высший» и тому подобные слои), группируемых по таким признакам, как профессиональпая, этнорелигиозная принадлежность, владение домом, экономический доход и т. д. Стратификационный подход начисто игнорирует разное отношение страт к средствам производства и их разное положение в системе производства, а следовательно, и антагонистические противоречия капитализма. Выделение же огромного, расширяемого воображением каждого нового апологета капитализма количества страт детерминирует выводы о высокой социальной мобильности в США (понятно, что перейти из страты со средним доходом до 500 долл. в месяц в страту со средним доходом до 1000 долл. неизмеримо легче, чем перейти из класса, продающего свою рабочую силу, в класс, ее покупающий).
К началу 70-х годов в рядах «новой рабочей истории» произошел раскол: либералы фактически предали ее принципы, а подлинным выразителем критики «висконсинской» школы продолжало оставаться только левое крыло в лице таких историков, как Г. Гатман, Д. Монтгомери, М. Дубовский и некоторые другие. В дальнейшем термин «новая рабочая история» будет применяться только относительно этого крыла.
В 70-е годы «новая рабочая история» наряду с отмеченной потерей получила в качестве своеобразной компенсации ощутимую поддержку за счет перехода на ее сторону многих представителей бывших «новых левых» историков. Дело в том, что на рубеже 60-х и 70-х годов после упадка «нового левого» движения в рядах его последователей произошло серьезное размежевание.
Увеселительные и зрелищные сооружения
